Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна.
Портрет работы Г.Кюгельхена

Мария Федоровна после смерти супруга твердо решила стать лучшей в мире вдовой и преданной матерью-императрицей — благодетельницей России. И с присущим ей упорством и методичностью начала проводить свои идеи в жизнь. Мария Федоровна добилась изгнания всех возглавлявших заговор и вернула ко двору своих друзей. Ее влияние было огромно. После убийства Павла I она фактически и стала настоящей императрицей, и одновременно министром двух ведомств — культурного и социального. Вся вторая половина жизни Марии Федоровны была посвящена благотворительности, в этом был смысл и оправдание ее существования на благо России.

Мария Федоровна любила свое призвание, тот род занятий, который возвышал ее в собственных глазах и в глазах близких ей людей. Она помнила, сколько сделала для России Екатерина Великая, но ниша благотворительности была свободна, и она ее заняла полностью. И тем еще раз доказала, что в своем "мирке" царит безраздельно. Конечно, очень важно и то, что потребность твоей души совпадает с материальными возможностями.

Забота о близких была основной чертой Марии Федоровны, иногда она даже казалась чрезмерной. Но это касалось не только членов семьи, она была заботлива от природы. Что касается людей, работавших под ее руководством, особенно связанных с искусством, в котором она, к счасью, профессионально разбиралась, то они могли только благословлять такого работодателя. Расцвет Карла Росси был тесно связан с покровительством Марии Федоровны. После ее смерти он еще многое создал: театральный ансамбль с Александрийским театром в центре, Каменноостровский дворец, здание Сената и Синода и другие здания. Однако он не чувствовал уже того внимания и заботы, к которым привык. В последние годы гениальный зодчий был обременен большой семьей и денежными долгами, хотя сам (наверное, по примеру Марии Федоровны) был щедрым и помогал всем, кто нуждался.

Детей, воспитанных в ее заведениях, она никогда не покидала впоследствии, а всю жизнь им помогала, входила во все подробности, до них касавшиеся, и была истинною матерью для всех.

Она в своем духовном завещании просила опекунов помнить, что первым основанием всех действий должно было благодеяние! Особым вниманием ее пользовались покинутые своими матерями младенцы.

В последние годы ее жизни государь, найдя Обуховскую больницу умалишенных в самом жалком виде, просил императрицу Марию Федоровну принять ее под свое покровительство, что она и исполнила с радостью. Вся вторая половина жизни Марии Федоровны была посвящена благотворительности, в этом был смысл и оправдание ее существования на благо России. Конечно, лучше всех было жителям Павловска. На благотворительные нужды города она выделила 64 тысячи рублей, огромная по тем временам сумма.

Эти деньги шли в основном на содержание госпиталя ветеранов войны, на пособия для малоимущих, многодетных матерей (причем на него они могли жить и оставить работу), на строительство новых домов. Мария Федоровна основала школу для глухонемых детей, которая существует в Павловске до сих пор. Кроме того, было основано Училище ботаники и садоводства. Многие, окончившие его, могли получить работу по озеленению Павловского парка. Сыновья-императоры давали достаточно денег и на строительство дворцов и парков, и на создание все новых богоугодных заведений. В одном только Петербурге было много таких учреждений: Воспитательный дом и повивальное училище при нем, Екатерининский институт благородных девиц, Мариинская больница, Вдовий дом, Военно-сиротский дом и многие другие. И всюду Мария Федоровна поспевала сама, не поручая дела чиновникам в организованном ею "Ведомстве императрицы Марии".

                                                                                                                                                                    "Благодетельное призрение и попечение
                                                                                                                                                                   императрицы Марии Фёдоровны о бедных"
                                                                                                                                                                                                   Худ. Ю. Олешкевич

Доброта и человеколюбие Марии Федоровны не были, как это часто случается у филантропов высшего круга, сухой, отвлеченной абстракцией, принципиальным, одной головою сознанным "долгом". В ней это было живое, беззаветное дело сердца, не остывавшего чувством активной, горячей любви, равно чуткой и внимательной ко всем окружавшим ее существам. Потому так и пленительна ее личность, отливавшаяся какой-то, если можно так выразиться, женственно-грациозной гармонией намерений и поступков, чуждых рисовки.

Марию Федоровну любили в Павловске, в Гатчине, в Петербурге, где любое несчастье находило отклик с ее стороны. Очень много сделала она для пострадавших в наводнении 1824 года.. Особенным ее вниманием пользовались различные воспитательные заведения для маленьких детей. Она сама руководит общим ходом учебы, проверяет результаты, поощряет отличившихся. Осуществляя руководство в выборе специальности, она в дальнейшем помогала и в устройстве на работу.

Она все проверяла и входила во всякие мелочи, и поэтому ее "учреждения" работали при ней, как отлаженный механизм.

Снисходительная, кроткая и милостивая к другим, Мария Федоровна была очень строга к самой себе и вела жизнь трудовую, без упущений, методически точную и правильную. "Кроткая душа" Марии Федоровны, как было сказано в некрологе по случаю ее кончины в 1828 г., — была "вместилищем всех нежных чувств и доблестей..." Это, без сомнения, скажет о ней и история. Но и при жизни ей часто посвящали стихи и прозу. Державин величал ее "посланницей и другом небес". Крылов, обласканный и облагодетельствованный Марией Федоровной, воспел ее в прекрасном стихотворении "Василек», сравнив императрицу с благодатным солнцем.

Карамзин, Жуковский, Нелединский-Мелецкий, Шишков, Оленин, лично на себе испытавшие не раз доброту императрицы, воспевали ее благотворительность. Пушкин в 1836 г., в издаваемом им тогда "Современнике", посвятил Марии Федоровне целую статью, в которой, между прочим, было сказано, что "если бы возможно было собрать в одно целое разнообразные черты умилительно-трогательной ее (императрицы) попечительности о каждом лице, которое состояло в каком-нибудь к ней отношении, эта картина человеколюбия, благости и мудрости была бы орошаема сладкими слезами всего человечества". Незадолго до смерти Пушкин читал "Историю России" А. О. Ишимовой и дал ей высокую оценку. И именно А. О. Ишимова (современница и первый историк императрицы) впервые сумела по достоинству оценить деятельность Марии Федоровны в области просвещения и социальной защиты (как бы мы теперь сказали) в России:"Императрица Мария Федоровна, призванная Богом быть величайшей благотворительницей, одарена была от природы всеми качествами, которые должны сопровождать благотворительность — это божественное свойство человека. Любовь и сострадание сияли в каждой черте ее лица, смирение и кротость выражались в каждом поступке. Супруга и впоследствии мать императоров, она не любила пользоваться влиянием, так справедливо принадлежавшим ей, всегда удалялась от участия в важных делах государственных, которые должны зависеть только от одной особы, и во все время царствования трех императоров была, по словам одного из писателей наших, только министром благотворительности".

Дав блестящую оценку личности Марии Федоровны, Ишимова последовательно излагает содержание деятельности императрицы поэтапно. Сначала она лишь наследует Екатерине, надзирая за Воспитательным обществом благородных девиц (Смольный), и наводит там порядок. Прежде всего платит долги, далее из личных пожертвований и привлечением денежных взносов великих княгинь (Елизаветы и Анны) и других меценатов составляет капитал, известный под названием кассетной суммы. Капитал рос, а продукты шли на уплату долга и нужды учащихся. Пригодились императрице ее математические способности. Но Мария Федоровна не ограничилась тремя воспитательными домами, оставленными ей в наследство Екатериной II, а стала открывать новые учебные заведения и приюты для сирот. У нее была трудная задача: не только наладить процесс, но и избавиться от многих злоупотреблений, которые она решительно не терпела.

Мы знаем, что материнство было главным призванием самой Марии Федоровны, и этим она резко отличалась от прежних императриц. Мария Федоровна оказалась первой (и во многом последней) царствующей особой, для которой благотворительность во второй половине жизни составляла основную цель. Известно, что особенных успехов она достигла, когда стала вдовствующей императрицей и пользовалась почти неограниченным кредитом у своих сыновей. Но главным оставалось то, что она не жалела не только собственных средств, но и сил для поддержания порядка во вверенной ей сфере. Историк Ишимова, будучи ее современником, очень высоко оценила действия Марии Федоровны в опеке над новорожденными детьми, брошенными родителями: она учредила в разных местах особые приемные, куда приносили малюток прямо из домов бедных родителей их и оттуда уже с осторожностью и заботливостью доставляли в воспитательный дом.

Что же касается тех детей, которых отдавали в деревни крестьянам (их было так много, что нельзя было всех накормить в доме), то о них императрица заботилась еще больше, потому что они не были на глазах у нее.

Заметив потом, что дети, жившие до семилетнего возраста в деревнях, отставали в образовании своем от тех, которые воспитывались в самом доме, императрица основала для них в 1802 году отдельное приготовительное заведение в Гатчине. На основание этого нового заведения она пожертвовала из собственной казны 21 тысячу рублей. Здесь семилетние мальчики обучались четыре года и потом поступали в воспитательный дом, где проходили в течение шести лет все науки, какие преподаются в гимназиях.

В 1803 г. Мария Федоровна основывает Гатчинский сиротский институт, учебно-воспитательное заведение в Гатчине. Основан институт был как Сельский воспитательный дом, в который принимали детей обоих полов с 7 лет, давая им элементарные знания и ремесленные навыки. Располагался воспитательный дом в здании бывшего Скотного двора и составлял как бы приготовительное отделение Петербургского воспитательного дома.

В 1834 г. Воспитательный дом преобразован в восьмиклассную мужскую гимназию, а в 1837 г. в мужской Сиротский институт, составной частью которого стала «малолетняя школа», организованная Е.О.Гугелем и П.С.Гурьевым в 1832 г. для мальчиков 4-10 лет, в 1848 г. учрежден женский пансион для детей служащих института, который в 1867 г. преобразован в женскую гимназию. С 1855 г. институт называется Николаевским в память основателя, императора Николая I. В 1863 г. его программа приближена к гимназической, в 1890 г. приравнена к программе реальных училищ. В институте воспитывалось одновременно свыше 600 сирот обер-офицеров и гражданских чиновников. Состоя в ведомстве учреждений императрицы Марии Федоровны, Гатчинский институт располагал неприкосновенным капиталом в 4803770 руб.

Для перестройки здания бывшего Скотного двора, в котором расположился Сиротский институт при его основании, в 1823 г. был приглашен архитектор Д.Квадри. Под его руководством в 1824-28 гг. институт был значительно расширен, построено новое здание. В плане здание института имеет Г-образное очертание, представляя собой два корпуса, сомкнутых под прямым углом. Геометричности плана и объема созвучен материал – квадры желтоватой парицкой плиты. Каждый фасад имеет по девятнадцать осей – оконных проемов с одинаковым обрамлением на этаже. Окна первого этажа акцентированы рельефными замками, связанными между собой в единый пояс. На втором они обрамлены прямолинейными наличниками и завершены замками и сандриками. Пять средних оконных проемов выделены треугольными сандриками. Им на главном фасаде соответствует треугольный фронтон, а на боковом – ступенчатый аттик. Окна третьего этажа маленькие, квадратные, с рельефной верхней перемычкой в виде веерных кустов.

Строгая функциональность решения фасадов, симметричность размещения всех деталей, линейные межэтажные тяги подчеркивают объем здания и его ритмичность. Ритмичность достигает особенной выразительности в ограде, декорированной рельефными полукружиями и связанной с воротами, имеющими вид небольших триумфальных арок дорического ордера. Полуциркульные проезды ворот обрамлены профилированным архивольтом с замковым камнем. Они фланкируются пилястрами, несущими массивный антаблемент. Карниз большого выноса декорирован модульонами и завершен аттиком. Здание стало одним из существенных и определяющих элементов в масштабе и образном строе Большого проспекта г. Гатчины. Комплекс зданий Гатчинского сиротского института сильно пострадал во время Великой Отечественной войны, восстановлен в 50-60 гг. XX века.

За время существования Сиротского института в его стенах вели обучение выдающиеся преподаватели: Гугель Егор Осипович, Ушинский Константин Дмитриевич, (учитель русской словесности и юридических предметов с 1854 по 1859 г.), Альбрехт Карл Францевич (учитель пения и музыки с 1850 по 1863 г.), Шильдер Николай Францевич (директор с 1879 по 1886 г.), Куприянов Иван Киприянович (учитель географии). Институт был закрыт в 1917 г. после Октябрьской революции. В настоящее время в здании сиротского института располагается школа-интернат.